Это вторая часть перевода статьи Брайана Шиффа "The Fonction of Narrative" от 2012 года, опубликованной в Парижском университете Америки.
Первая часть по ссылке
Как происходит порождение смысла? Как увидеть в нарративе то, что позволяет исследователям раскрывать процесс порождения смысла в языке наиболее полно и конкретно? - Это принципиальные вопросы.
В социальных науках, и не только, существует тенденция понимать нарратив как определенную структуру. В конце концов самые ранние нарративные повороты произошли в фольклористике (Пропп, 1928-1968), литературе (Барт 1966-1975) и лингвистике (Лабов и Валецки 1967-1997), где нарратив постоянно понимался, как обладающий фундаментальными необходимыми структурными характеристиками. При этом выделяемая структура варьировалась в зависимости от дисциплины и теории.
В более современных подходах проводятся исследования, выходящие за рамки простых представлений о структуре нарратива. Постструктуралистская нарратология утверждает, что и сама категория нарратива является проблемой. Герман (2009) утверждает, что граница между нарративом и другими формами речевой активности, такими как объяснение или описание, проницаема. Несмотря на то что есть отдельные “чистые случаи”, есть так же и огромные “срединные территории” промежуточных форм, “нарративных объяснений”, и “описательных нарративов”.
Различия тонкие, они касаются скорее степеней (выраженности тех или иных черт) нежели типов (Герман 2009). Аналогично Раен (2007) утверждает фазовый комплекс определений нарратива, который включает множество измерений, в том числе: пространство, время, сознание, форму и практическую пользу. Этот фазовый комплекс исключает некоторые формы дискурса как не-нарративные, например повторяющиеся события и инструкции. Но определение становится очень открытым “инструментарий, для само-построения пониманий” (стр. 30). в такой нарратологии открывается возможность выбора, какие аспекты нарратива подчеркнуть, а какие стоит вычеркнуть из рассмотрения.
Даже если учёные смогут сформулировать способ отделения нарратива от других форм речевой активности, я настроен скептически к значению такого открытия. Для психологов и прочих, кто заинтересован в нарративе потому, что он вплетен в процесс проживания жизни людьми, вопрос неясности формулировок вторичен. Расположение речевых элементов в структуре - вовсе не самое сокровенное в нарративе.
В порядке фокусировки на смыслах, я выступаю с предложением функционального подхода к нарративу. И это не потому, что я думаю, что структурные, формальные или организационные свойства нарратива совершенно не важны, я подчеркиваю, все они очень важны и взаимодополняемы, но вторичны. Прежде в этой статье я уже пытался сформулировать некоторые аспекты того, как структура и функция работают вместе.
Так или иначе теперь я хотел бы утвердить, что структурные компоненты - это не то, что делает нарратив особенным и вездесущим. Скорее я верю в то, что нарратив особенный из-за тех смыслов, которые мы можем выразить и оформить через деятельность повествования. Как повествование функционирует в процессе раскрытия и передачи разных аспектов человеческой жизни (Фладерник, 1996) и управляет смыслами? Иначе говоря, нарратив важен из-за того, что мы можем осуществлять с его помощью.
Функционалистская позиция по отношению к нарративу пробуждает вопрос: как повествование осуществляет порождение смысла? Задавая этот вопрос, я определяю нарратив как динамический процесс (Шифф 2006). Нарратив может быть понят как глагол “повествовать”, “рассказывать”, и такой ход правильнее, чем употребление существительного “нарратив”. “Повествовать” имеет сходство с такими взаимосвязанными вещами как “говорить”, “показывать” и “объективировать” (создавать реальность). Повествование раскрывает опыт.
Важно то, что мы движемся от понимания нарратива как статической организации к тому, чтобы увидеть его более точно, как процесс. Повествование это деятельность, событие, извержение. Или как мне нравится думать о повествовании больше всего - это акт самовыражения, разворачивающийся во времени и пространстве. (при переводе мне хотелось использовать формулировку “разворачивающий время и пространство”, но по правде, это меньше соответствует тексту Браена)
То, что любое движение заканчивается приобретением широкого диапазона опыта, в (статичной) категории нарратива игнорируется. Я же предлагаю включать самый широкий диапазон вариаций актов самовыражения, как вербальных так и невербальных, но так или иначе создающих реальность жизненного опыта и суждений о жизни в (динамическое) понятие повествования.
Здесь понятие нарратива вписывается и работает. Но функциональный подход переносит нас к смыслу самого повествования.
Что повествование делает? Что можно осуществить с его помощью? Как повествование работает? Как повествование осуществляет опосредование и выражение смысла? Как смыслы переговариваются посредством людей в социальном мире, в этом особом времени и пространстве? Что это за языковая игра, которую мы с вами называем повествованием (Рудрум 2005) ?
(Ответы в следующих частях статьи)