Эксплуатируемое большинством исследователей измерение эффективности психотерапии по симптому имеет ряд недостатков
1) Применение медицинской модели предлагает рассматривать человека как систему органов и свойств, то есть изначально его опредмечивает, что в большинстве психотерапевтических подходов, которые ориентированы на взращивание субъектности, является методологически недопустимым. Это ведет к разделению исследований и психотерапевтической практики. В то время как большинство клиентов хотят понять себя, осознать причины своих трудностей и тем самым углубить содержание своей психологической жизни — исследование симптомов как самостоятельных единиц анализа уводит нас от рассмотрения субъективного смысла происходящего, который является ключевым аспектом реальной психотерапевтической практики.
2) Побуждаемое исследованиями эффективности движение от исследований в психотерапевтеческую практику приводит к вырождению психотерапии в мануализированную практику, в то же время многие исследования эффективности прямо говорят, что субъективная удовлетворенность клиента психотерапией в большей степени зависит от личных качеств терапевта, клиента и условий жизни последнего нежели от применяемых в терапии техник. Так, например, Скотт Миллер, один из ведущих исследователей по данной теме приводит следующие факторы эффективности терапии: 15% - техники и модель; 15% - надежда и эффект плацебо; 30% - терапевтические отношения; 40% - клиентские переменные и экстратерапевтические факторы. Miller, S.D., Hubble, M.A., Chow, D.L., & Seidel, J.A. (2013). The outcome of psychotherapy: yesterday, today, and tomorrow. Psychotherapy, 50, 88-97.
3) Выдергивание из политического контекста. Доказательность психотерапии — это прежде всего медийный образ, который создают для себе некоторые, ориентированные на медицинскую модель сообщества терапевтов определенных подходов. Это инструмент борьбы за власть на рынке услуг прежде всего. Выгодоприобретателями такого образа являются в первую очередь терапевты и страховые компании, в то время как клиент получает насаждение ему критериев психологического здоровья. Людям под час нужно что-то совершенно иное от терапии — им нужно чтобы им была оказана личностно-ориентированная помощь в том, как им жить в обществе других людей. «Это случайный, грязный альянс между исследователями психотерапии и страховыми компаниями. Не то, что они в сговоре. И это не финансовый конфликт и не конфликт интересов в котором исследователи на окладе у страховых компаний. Это не такая явная коррупция. Но это синергия, ситуация, в которой исследователи и страховщики получают бонусы от взаимной активности. Вот только пациенты их не получают». Говорит Райан Хауес, один из ведущих американских психодинамических терапевтов в интервью Джонатану Шендлеру.
4) Психотерапия как способ выйти за пределы известного. Наконец, исследование эффективности по наличию или отсутствия симптома не учитывает два крайне важных факта — психотерапевтический процесс предполагает помощь клиенту как целостному существу с телом, эмоциями, разумом и жизненными условиями, работа с симптомом исключает из рассмотрения феномен смещения симптома в долгосрочной перспективе — в литературе описаны многие случаи, когда например, устранение энуреза у ребенка ведет к росту конфликтов в супружеской паре родителей или когда освоение клиентом методов подавления тревоги ведет к росту проблем на физиологическом уровне, усилению депрессивных симптомов, или агрессивности. Именно поэтому мы рассматриваем психотерапию как развитие способности клиента видеть шире и понимать глубже те механизмы, которые определяют его психологическую жизнь в целом, а не только как устранение симптома. И второе - такое углубление психологической жизни происходит прежде всего через принятие и снятие внутренних конфликтов и противоречий. Борьба с тревогой это в конечном счете все еще борьба с самим собой, истинная победа - это прекращение военных действий - обнаружение себя "над" и за пределами этой борьбы.